Алексей Залесов
Резкое изменение геополитической обстановки в мире стало непосредственно сказываться на правах и обязанностях участников экономической деятельности. В последние годы со стороны иностранных государств по отношению к Российской Федерации и российским лицам вводятся в действие все новые и новые недружественные односторонние ограничительные меры (так называемые санкции). Рядом стран инициативно устанавливаются ограничения и запреты, на которые Российская Федерация принимает определенные ответные меры. С началом специальной военной операции санкционный режим постоянно ужесточается. Одной из неожиданных целей санкционного давления оказалось затруднение доступа россиян к правосудию в недружественных западных странах, считающих себя правовыми государствами.
В частности, прямые запреты под угрозой ответственности, вплоть до уголовной, заставили зарубежные юридические и аудиторские фирмы отказаться от консультирования наших соотечественников по широкому кругу вопросов, связанных прямо или косвенно с санкционным законодательством. Якобы зарубежные правительства так предотвращают обход санкций. Это напоминает средневековый запрет на знание закона. Закон в те времена должны были знать только судьи, чтобы подсудимые через такое знание не уклонялись от наказания.
Формально, по другим направлениям местные адвокаты могут оказывать россиянам правовую помощь. Более того, поскольку правовыми принципами многих недружественных стран установлено, что каждый имеет право на юридическое представительство в суде, то даже замороженные активы попавших под санкции лиц могут быть использованы для оплаты юридической помощи, но обычно для этого необходимо получить специальное разрешение, что существенно затруднено на практике.
Санкционное давление касается не только наших сограждан, включенных в различные «проскрипционные» списки, но и любых наших соотечественников и российских организаций, имеющих какой-то бизнес или просто активы за рубежом.
Неожиданно оказалось, что интеллектуальные права россиян за рубежом также являются уязвимым активом, который может подвергаться санкционному прессу. Риски потери патентных и иных интеллектуальных прав возникают ввиду того, что нормативно установленные запреты (которых пока немного) дополняются ограничениями в работе с россиянами со стороны различных юридических компаний.
Одностороннее расторжение иностранными адвокатами и патентными поверенными отношений с российскими доверителями, которые являлись их клиентами много лет, вызывает ряд этических вопросов к таким «частным санкциям». Часто именно отказ в правовой помощи приводит к существенному затруднению в доступе к иностранному правосудию, а также в получении различных административных услуг. Например, в области патентного права в 2022 году мы неоднократно сталкивались с ситуацией, когда иностранные патентные поверенные не соглашались выполнить поручение по уплате ежегодных патентных пошлин или пошлин за регистрацию или продление товарного знака. Это ставило под угрозу действие интеллектуальных прав на территории соответствующего государства, поскольку по закону пошлина может быть уплачена только через патентного поверенного, а сроки для уплаты весьма сжатые. Также были случаи, когда фирмы европейских и американских патентных поверенных отказывались представлять россиян в делах по спорам о действительности соответствующего права на патент или товарный знак. Профессиональное представительство здесь также является обязательным, поэтому такой отказ ставил российского правообладателя в трудное положение. При этом прямого запрета на оказание патентно-правовых услуг ни в одной из недружественных юрисдикций со стороны органов власти пока не введено. То есть санкции по отношению к российским патентовладельцам — это «частная инициатива» иностранных коллег. Справедливости ради нужно сказать, что пока всегда было возможно найти альтернативный вариант представителей как в странах ЕС, так и в США. Но можно однозначно утверждать, что в настоящее время за рубежом наши соотечественники сталкиваются с целым комплексом правовых проблем, в том числе в отношении интеллектуальной собственности.
Принцип взаимности является основой международного права. «Какой мерой мерите, такой и Вам отмерено будет». Поэтому в ответ на ужесточение мер по отношению к российским гражданам и организациям в доступе к правосудию в недружественных странах потенциально можно было бы ожидать усложнения положения иностранных лиц при обращении к судебной системе нашей страны. Можем констатировать, что Российская Федерация никак не ответила на односторонние меры иностранных правительств в этой части.
Практикующие юристы знают, что в настоящее время ничего даже близко похожего на ущемление интересов иностранцев из недружественных стран в России в плане доступа к правосудию или государственным услугам, а также в получении юридической помощи нет и в помине. Российские адвокаты и патентные поверенные активно, квалифицированно и добросовестно представляют зарубежных клиентов в судах и административных органах. Полагаем, что отечественное юридическое сообщество в большинстве своём считает правильным то, что права иностранцев из недружественных юрисдикций на доступ к правосудию в нашей стране никак не ущемляются. Санкции, представляющие собой пример объективного вменения и фактического наказания по принципу одной лишь государственно-национальной принадлежности, трудно считать нормальным правовым явлением. Еще недавно большинству из нас казалось, что это — атавизм в функционировании правовых систем. Кроме того, отсутствие запрета на оказание юридических услуг иностранцам из недружественных стран, очевидно, отвечает профессиональным интересам российских юристов. Хочется надеяться, что и в дальнейшем никакого ущемления иностранцев из недружественных стран в доступе к правосудию и юридическим услугам в нашей стране не будет.
Но выразив позицию по действию иностранных санкций в плане доступа к правосудию за рубежом, необходимо обратиться к парадоксальной ситуации, сложившейся в результате действия этих санкций в нашей стране. Поистине поразительным представляется тот факт, что из-за введенных иностранными правительствами, а также частными компаниями санкций оказался существенно затруднен доступ российских лиц в суды судебной системы Российской Федерации по делам с участием иностранцев. То есть иностранные санкции настигают россиян в ряде случаев и в процессах, имеющих место в отечественных судах, существенно ограничивая их права и ущемляя интересы.
Россияне в настоящее время в отечественных судах сталкиваются со следующими затруднениями:
•ввиду введенных за рубежом запретов на платежи трудно заказать любую справку или заверенный документ из иностранного реестра, а если удается — значительно (в десятки раз) возросла стоимость;
•ввиду запрета на доставку корреспонденции проблематично обеспечить оперативную доставку почтовой корреспонденции из иностранных государств и в эти государства;
•ввиду требований российского процессуального законодательства заверенная выписка из иностранного реестра юридических лиц должна быть получена не ранее чем за 30 дней до подачи иска. С учетом затруднений в доставке корреспонденции из недружественных стран иногда это просто невозможно;
•ввиду сложности в подтверждении надлежащего уведомления иностранного оппонента и направления ему соответствующих документов (исковое заявление, определение и проч.) иностранные ответчики стали не являться в судебные заседания (представители знают, что подтверждения уведомления не имеется);
•российские суды, также испытывая сложности с уведомлением иностранцев, встали на позицию жесткого требования соблюдения всех установленных в законе моментов, связанных с надлежащей заверкой оригиналов и уведомлениями, в результате чего дела откладываются в рассмотрении на длительный срок.
Само обращение в суд с соблюдением требований Арбитражного процессуального кодекса (далее — АПК) и привлечение иностранца-ответчика в процесс ввиду санкций стало занимать значительно больше времени и влечь существенные расходы, а иногда и вовсе влечет к отказу российской компании от обращения в суд ввиду сложности этих организационных моментов.
АПК вводился в действие и многократно изменялся, и дополнялся в основном в условиях открытости российской экономики. Наши власти стремились привлечь иностранный бизнес в страну, ожидая значительных инвестиций и технологий и делая нашу страну максимально удобной для иностранных инвесторов. Можно показать, что АПК не просто исходит из принципов наибольшего благоприятствования и национального режима для иностранцев, но при декларативности равенства сторон процесса закладывает фактические трудности для российских лиц в спорах с иностранцами. Отечественное экономическое правосудие стало весьма доступно для иностранцев, чего не скажешь о взаимной доступности правосудия зарубежного. Небольшой размер судебных пошлин и довольно сжатые сроки рассмотрения привлекают иностранных истцов в отечественную систему арбитражных судов.
Формальное равенство по закону зачастую фиксирует и закрепляет преимущество более сильной в материальном и организационном плане стороны. Именно поэтому от формального равноправия сторон и применения гражданского права, регулировавшего найм работника при становлении капитализма, в современном обществе перешли к праву трудовому, в котором признано, что работодатель является более сильной стороной в споре с работником, а поэтому необходим правовой механизм, который уравновесит их. Также Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации содержит ряд положений, направленных на то, чтобы суд содействовал слабой стороне в условиях отсутствия обязательного профессионального представительства.
Фактическое неравенство при формальном равенстве иностранцев и россиян в арбитражных судах было не очень заметно до момента введения первых санкций в 2014 году. Конечно, здесь речь идет о некоей средней картине по рынку. Но и тогда уже были сложности с уведомлением иностранной стороны, а также взысканием расходов. Взыскать сумму судебных расходов с иностранца далеко не всегда получалось, ибо расходы за рубежом на взыскание, скорее всего, превысят присужденную российским судом сумму. Для обращения в российский арбитражный суд иностранцу-истцу не требуется вносить судебный депозит для покрытия возможных судебных расходов ответчика, что может быть нормальной практикой в стране его происхождения.
После введения многочисленных санкций неравенство стало гораздо более заметным. С удивлением можно видеть, что от строгого выполнения российского процессуального закона страдают именно отечественные компании, а иностранные участники процесса, почувствовав выгоду от создавшегося положения, уже умело им пользуются в своих интересах.
Все это ведет к вполне очевидному нарушению права российских заявителей на рассмотрение спора судом в разумный срок, а срок рассмотрения в патентных спорах играет почти определяющее значение.
Сложности в представлении заверенных документов, приводящие к значительному удорожанию, а также затягиванию процесса, основаны на п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2017 No 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом», где разъяснено, что из взаимосвязанных положений п. 9 ч. 1 ст. 126, ч. 1 ст. 253, ч. 3 ст. 254 АПК РФ следует, что в случае, когда истцом или ответчиком является иностранное лицо, к исковому заявлению прилагается документ, подтверждающий нахождение лица под юрисдикцией иностранного государства, его организационно-правовую форму, правоспособность и содержащий сведения о том, кто от имени юридического лица обладает правомочиями на приобретение гражданских прав и принятие гражданских обязанностей (например, выписка из торгового реестра страны происхождения).
Непредставление доказательств, подтверждающих юридический статус и право на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности иностранного лица, является основанием для оставления искового заявления без движения в соответствии с ч. 1 ст. 128 АПК РФ.
При этом в п. 24 указанного постановления отмечено, что, по общему правилу, документы, подтверждающие юридический статус иностранного лица и право на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности, должны быть получены не ранее чем за тридцать дней до обращения истца в арбитражный суд (пункт 9 части 1 статьи 126 АПК РФ), за исключением случаев, когда такие документы требуют консульской легализации или проставления апостиля...
Апостиль должен быть проставлен не ранее чем за тридцать дней до обращения истца в арбитражный суд, а сам документ при этом должен быть получен в разумные сроки до начала осуществления легализации.
Указанное Постановление, принятое до ужесточения санкций в условиях проведения специальной военной операции, при его строгом исполнении арбитражным судом может стать почти непреодолимым препятствием на доступ к правосудию в России по иску к иностранцу из недружественной юрисдикции, поскольку соблюсти указанные в нем 30 дневные сроки до обращения в суд на получение выписки из иностранного реестра почти невозможно в условиях неработающего сообщения между странами.
В случае если иностранец является правообладателем, а спор касается действительности патента или регистрации товарного знака (то есть спор может окончиться признанием интеллектуального права недействительным), то затягивание спора объективно выгодно правообладателю. Максимальный срок действия патента ограничен во времени (стандартный срок в 20 лет), пока патент не оспорен, он действует.
Можно возразить, что первоначально патентоспособность патента проверяется по поданному возражению в Палате по патентным спорам Роспатента в административном порядке, а там заседания Коллегии не откладываются на 6 месяцев для уведомления иностранного патентовладельца (срок 1-2 месяца и уведомляется патентный поверенный, расположенный в РФ). Все верно. Но, во-первых, иностранные патентовладельцы в лице представляющих их патентных поверенных успешно затягивают спор и в Роспатенте, например, не являясь и представляя процессуальные документы прямо в заседаниях Коллегии (что допускается правилами). В результате происходят многократные переносы заседаний, и административный спор рассматривается в Роспатенте от 6 до 15 месяцев. А, во-вторых, всегда точку в рассмотрении важных споров о действительности патента ставит суд, поэтому только это решение — окончательное, и именно оно вносит правовую определенность в отношения сторон.
При этом затягивание спора о действительности патента вредит российскому оппоненту, даже вне зависимости от его будущего результата, так как это приводит к длительной правовой неопределенности, что лишает российскую компанию возможности обоснованно планировать и предпринимать действия по налаживанию производства и выводу препарата на рынок (реальные инвестиции в производство и испытания препарата очень рискованны в условиях неопределенности). Тут нужно понимать, что в условиях конкуренции очень важно первому вывести воспроизведенный препарат, раньше других дженериковых компаний. В этом состоит бизнес-план вывода нового воспроизведенного препарата. Обычно, ввиду технологических причин и сроков клинических испытаний, вывод препаратов-дженериков планируют не ранее 16-18 года действия патента. В этом плане даже своевременный отрицательный результат по судебному спору по патенту-аналогу (в пределах 1-2 лет), с точки зрения бизнес-стратегии для истца, гораздо лучше, чем длительное отсутствие какого-либо результата. В этом случае производитель может рассматривать альтернативные проекты для выпуска первого дженерика, а именно к этому лекарству он может вернуться вместе с другими производителями уже позже, поскольку через более длительное время срок действия патента (на лекарственные препараты от 20 до 25 лет с учетом продлений) и так истечет, и рынок будет доступен всем.
Здесь речь идет не только о ситуациях, когда иностранец является ответчиком в соответствующих категориях патентных споров, которые в силу ст. 1398 Гражданского кодекса РФ рассматриваются сразу судами в порядке искового производства (например, при оспаривании действительности ввиду неверного указания патентообладателя). Даже в деле, возбужденном без первоначального участия иностранца, например, при оспаривании Решения Роспатента, Суд по интеллектуальным правам может привлечь иностранного патентообладателя к участию в деле в качестве третьего лица по своей инициативе или по ходатайству Роспатента.
В подобных судебных делах с иностранным элементом российский истец (или заявитель по судебным спорам из административных правоотношений, например, при оспаривании в Суде по интеллектуальным правам Решения Роспатента по патенту иностранного лица) в арбитражном суде обычно получает цитируемое ниже определение об отложении рассмотрения на срок не менее 6 месяцев для уведомления ответчика или третьего лица посредством механизмов Гаагской конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам:
«Представитель третьего лица, являющегося иностранным юридическим лицом, в судебное заседание не явился. Отсутствие доказательств извещения иностранного лица о судебном процессе с его участием в соответствии с ч. 1 ст. 158 АПК РФ является безусловным основанием к отложению судебного заседания.
Суд, предприняв попытки извещения третьего лица по представленным заявителем адресам на территории Российской Федерации, пришел к выводу об отсутствии доказательств надлежащего извещения компании.
В связи с тем, что у суда не имеется достоверных сведений о наличии у иностранного лица на территории Российской Федерации органов управления, филиалов, представительств, предварительное судебное заседание по настоящему делу подлежит отложению с учетом необходимости соблюдения порядка извещения таких лиц, предусмотренного частью 3 статьи 253 АПК РФ, и вытекающей из этого необходимости продления срока рассмотрения дела на срок не более чем на год.
Принимая во внимание то, что согласно представленным сведениям юридическим адресом компании является... суд приходит к выводу о необходимости направления компетентному органу Королевства Швеция судебного поручения о вручении судебного извещения компании об отложении предварительного судебного заседания по делу.
В соответствии с частью 3 статьи 253 АПК РФ в случаях, если иностранные лица, участвующие в деле, рассматриваемом арбитражным судом в Российской Федерации, находятся или проживают вне пределов Российской Федерации, такие лица извещаются о судебном разбирательстве определением арбитражного суда путем направления поручения в учреждение юстиции или другой компетентный орган иностранного государства. В этих случаях срок рассмотрения дела продлевается арбитражным судом на срок, установленный договором о правовой помощи для направления поручений в учреждение юстиции или другой компетентный орган иностранного государства, а при отсутствии в договоре такого срока или при отсутствии указанного договора не более чем на год».
Примечательно, что в судебном заседании, назначенном более чем через 6 месяцев зачастую суд указывает, например, следующее:
«Судом установлено, что ввиду ограничения почтового обмена по доставке писем и посылок направить соответствующий пакет документов для извещения иностранного лица в Швецию не представлялось возможным. При решении вопроса о направлении судебной корреспонденции за рубеж необходимо руководствоваться информацией о возможности доставки соответствующей корреспонденции в страну назначения на официальном сайте акционерного общества «Почта России» (ограничения почтового обмена)» и дополнительно откладывает рассмотрение спора.
Суд не уточняет, что «ограничения почтового обмена» между Россией и Швецией возникли по инициативе указанного Королевства совместно с другими членами Европейского Союза в качестве одной из санкционных мер, а добиться рассмотрения дела в обычные процессуальные сроки из-за этого не может российская компания в российском суде.
При этом во многих случаях у иностранных лиц есть профессиональные представители на территории Российской Федерации с надлежаще оформленными доверенностями, с которыми они являются в тот же суд регулярно по другим спорам, а спустя отведенное судом продолжительное время приходят в заседание и по отложенному делу. Данные представители были уведомлены о споре, получали копию искового заявления, но охотно пользуются предоставленным судом отложением, поскольку оно объективно выгодно их иностранному клиенту.
Попытки российской компании сослаться на это обстоятельство в суде и на надлежащее уведомление представителя в рамках предусмотренной законом попытки ускорить рассмотрение дела путем обращения к председателю суда эффекта не имеют. Выносится определение отказом со следующим обоснованием:
«...из представленного заявителем документа не представляется возможным достоверно установить местонахождения предполагаемых представителей компании на территории Российской Федерации.
...Адрес представителя для направления корреспонденции, указанный в материалах дела No___, не может быть принят в качестве доказательства местонахождения уполномоченного представителя компании на территории Российской Федерации при рассмотрении настоящего дела.
При таких обстоятельствах суд назначил проведение судебного заседания в установленные законом сроки с учетом времени, необходимого для направления поручений в учреждение юстиции или другой компетентный орган иностранного государства».
Полагаем, что с таким ограничительным подходом судов трудно согласиться. Если у иностранной компании есть профессиональный представитель в России (адвокат или патентный поверенный) с действующей доверенностью на представление интересов в российском суде, не ограниченной конкретным делом, то уведомление такого представителя является уведомлением его иностранного доверителя по любому делу. Юридическое лицо, как классическая правовая фикция, реализует свои полномочия посредством людей, образующих его органы (например, директора), либо являющихся уполномоченными представителями. Поэтому момент уведомления представителя с действующей доверенностью без прямо указанных в ней ограничений и есть момент уведомления доверителя.
Описанные выше взятые из конкретных дел, находящихся на рассмотрении, затруднения со своевременным доступом к правосудию российских заявителей ввиду сложностей в уведомлении иностранного патентообладателя, привлеченного в качестве ответчика или третьего лица в процесс, приводят к выгодному для последнего затягиванию рассмотрения дела. Это является поистине удивительным результатом действия иностранных санкций в российской судебной системе.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Богуславский М.М., Международное частное право, учебник, Норма-ИН-ФРА-М, 2021 г.
2. Терентьева Л.В., Судебная юрисдикция по разрешению трансграничных частноправовых дел в контексте принципа международного сотрудничества государств, Журнал "Lex Russica", No 3, март 2021 г., с. 95–106.
3. Мельник Н.Н., Вопросы исключительной юрисдикции российских судов по делам юридических лиц, являющихся субъектами секторальных санкций США и Евросоюза, журнал «Российское право: образование, практика, наука», No 1, январь–февраль 2021 г., с. 33–42.
